Для начала, хочу поблагодарить всех, кто принял участие в обсуждении предыдущей записи: это обсуждение помогло мне лучше понять многие детали и даже заранее устранить несколько ошибок (что не значит конечно, что их не осталось :) Спасибо!
Итак, мы пытаемся разобраться с фразой “who are you?”; но начать придётся немного издалека.
В чём вообще проблема с английскими местоимениями, из-за которой, в частности, нередко путают прямую и косвенную форму (падеж, если угодно) I или me, who или whom, he или him, и.т.п.? Ответ очевиден: потому что в языке они совершенно не нужны, ровно по той же причине, по которой оказались не нужны и падежи у существительных, и разные другие словоизменения (в русскоязычной терминологии, к сожалению, нет хорошего аналога английскому понятию inflection).
Почему, кстати, так произошло? Конечно, всем языкам свойственно в какой-то степени упрощать излишне запутанную грамматику (арабский язык, например, тоже практически избавился от падежей, которые в Коране вполне ещё присутствуют), даже в сверх-консервативном (как минимум в этом аспекте) русском языке система падежей попроще, чем была в праиндоевропейском.
Тем не менее, английский язык выделяется даже среди родственных европейских практически полным отсутствием этих самых inflections. Никто точно не знает, почему — и даже когда в точности — это произошло, но принято считать, что это было следствие длительного и тесного общения с викингами, особенно на севере британских островов. Предполагается, что англосаксы, разговаривавшие на древнеанглийском, и викинги, разговаривавшие на родственном древнескандинавском (Old Norse), могли в принципе понимать друг друга, так как языки ещё не успели слишком сильно разойтись от общего прагерманского предка; но вот с формами слов было тяжелее, за несколькими исключениями они были на слух не очень похожи. Совершенно естественно, что люди, чтобы понять друг друга, начали просто отбрасывать эти формы и оставлять только костяк слова.
Ну а дальше, как это и происходило и в других языках, чем меньше становилось падежей, тем важнее был порядок слов. Любопытно, что в какой-то момент, разговорный язык на севере начал вроде бы склоняться к subject-object-verb (что собственно типично для германских языков); но после нормандского завоевания французский стандарт subject-verb-object постепенно стал превалирующим, а с 15 или 16 века единственным допустимым.
Таким образом, мы подходим к 16 веку, когда появились первые попытки формально описать и закрепить правила английской грамматики, с несколько странной ситуацией, когда при употреблении местоимений (и только местоимений) их роль определяется как местом в предложении, так и формой; и если они друг другу не соответствуют, то … совершенно ничего страшного, потому что смысл и так понятен. Более того, хорошо известно, что когда в языке образуются какие-то явно дублирующие друг друга конструкции (скажем, слова-синонимы), язык начинает их плавно «разводить»; смысл слов немного меняется, грамматические конструкции начинают играть какую-то вторичную роль, и.т.п; так и в английском языке, когда падежные окончания местоимений оказались не нужны, люди начали их использовать немного по-другому.
И всё было хорошо, но тут на английский язык свалилась новая напасть: grammarians (как их назвать по-русски, филологии? грамматисты?), то есть люди, которые считают, что они лучше знают, как правильно говорить, а как неправильно, и исключительно по доброте душевной пытаются научить всех остальных. У них, правда, обычно мало что получается, но они не сдаются.
( Read more... )
